Первые задокументированные немцами расстрелы произошли 3 и 4 июля, после того как местная латышская администрация провела регистрацию всех проживавших на тот момент в городе евреев. За эти два дня были убиты около 400 евреев, в основном мужчин.
5 июля 1941 года немецкий военный комендант издал приказал всем евреям Лиепаи пришить желтые квадратные лоскутки на своей одежде, запретил им покидать свои дома в течение большей части дня и пользоваться общественным транспортом. Каждый день он должны были являться к 7 часам утра на пожарную площадь, чтобы отправиться на принудительные работы. Вскоре Пожарная площадь превратилась в рынок рабов, на котором судьба каждого уже была предрешена. Грузовики стояли в ожидании развезти людей по разным местам работы. Каждое утро происходил отбор евреев. Если кто-то, из сотен и даже тысяч собравшихся на Пожарной площади не устраивал нацистов или казался подозрительным, его тут же безжалостно избивали и тащили в женскую тюрьму.
8 и 9 июля были расстреляны еще 300 человек, которых привезли из тюрьмы на улице Тиесас. Расстрелы проводились немецкой группой СД и местными полицейскими в основном в районе маяка и рыбного порта. Члены латвийской организации «Selbstschutz» вначале занимались конвоированием жертв к месту убийства.
Согласно документам процесса, над нацистским преступником Грауэлом первыми жертвами стали 30 евреев и коммунистов, арестованных с 5 по 7 июля и казненные 7 июля 1941 года в качестве «заложников» в отместку за обстрел немецкого патруля в окрестностях Лиепаи. Для этого отобрали каждого пятого заключенного и застрелили в дюнах возле маяка.
Убийства произошли 8 июля и продолжились 9 и 10 июля. Каждый день казнили не менее ста человек. Убийства совершали немецкие и латвийские расстрельные команды, которых можно было отличить по красно-бело-красной повязке. Жертвы состояли в
основном из евреев. Их привозили из женской тюрьмы в грузовиках по двадцать человек на место расстрела. После серии убийств немецкие офицеры с автоматами заходили в яму для осмотра, и при обнаружении признаков жизни, производили «контрольные» выстрелы.
В историографии имеются дневники некоторых немецких солдат и офицеров, описывающих увиденное ими убийство евреев, в частности у маяка.
Вернер Хартман, военный корреспондент и пропагандист, 6 июля сошел на берег и посетил женскую тюрьму на ул Тиесас 5. Он увидел, что камеры были переполнены арестованными, в основном евреями, негде было даже присесть. Солдаты, доставлявшие жертвы в тюрьму, были в основном из латвийской силы самообороны.
8 июля Хартман, используя свое удостоверение представителя прессы, пришел на место убийства и пробыл там с 11:00. до 17:00. Он увидел от десяти до пятнадцать человек из СД, и длинный ров, заканчивающийся ямой. «Борцы за свободу», как Хартман называл латышей и людей из СД, загоняли одновременно по десять евреев в яму и строили их в два ряда. Вокруг все было залито мозгами и кровью. Хартман засвидетельствовал, что он помнит что около 200 человек были убиты в его присутствии.
Немецкий морской пехотинец, 22-летний Карл-Хайнц Л. так описал массовый расстрел евреев у маяка, который он наблюдал вместе с другими военнослужащими вермахта 15 июля 1941 года в Лиепае.
«… Это был жаркий день. Мы выгрузились с лодки и пошли на пляж купаться. Нам было весело в воде, мы пытались общаться с латышскими детьми. К 8 вечера нам нужно было вернуться на корабль. Возвращаясь назад, недалеко от пляжа, мы встретились с группой людей. На фортах, которые здесь были расположены, скопились моряки и солдаты вермахта. Большинство из них в купальных или спортивных костюмах, как будто они пришли с пляжа. На первый взгляд казалось, что здесь происходит какое-то спортивное мероприятие. Да, спортивное мероприятие, хотя и другого рода … Стоящий рядом моряк сообщает, что сегодня вечером будет 45 мужчин и 7 женщин!! …Вокруг солдаты, около 600–800 человек стоят, вероятно, чтобы удовлетворить свое жестокое любопытство. … Все посетители этого «циркового представления» стоят, курят сигареты и болтают, когда подъезжает первая машина. Слышна команда «Выходи, вон» и внезапно поднимаются из грузовика пять голов. Безумный страх искажает их лица. Это евреи. Жертвы бегут в сторону рва, их подталкивают резиновыми дубинкам. Тем временем расстрельная команда становится на край рва – 10 мужчин- на каждого по два стрелка. Сержант СС дает команду. «Готовься!» Десять винтовок нацелены на шеи осужденных. «Огонь». Выстрелы звучат как резкий треск хлыста. Казнь закончена. Стрелки отворачиваются, другие с интересом смотрят в ров. Подходит сержант с автоматом в руке. Он внимательно смотрит на мертвых и дает команду засыпать песком трупы. Каждые 10 минут прибывает машина с жертвами, среди них – раввин. Все происходит по той же схеме. Раввин хочет поберечь кипу и откладывает ее в сторону, но сержант приказывает положить к своим ногам. Сразу же раздается выстрел, и раввин тоже падает замертво. В этот день машины приезжали пять раз. Было расстреляно двадцать пять человек. Все медленно расходятся. Что творится внутри у стрелка? Эта работа, вечер за вечером, может быть работой только для людей, у которых нервы от природы похожи на стальные канаты. Мы тоже снова идем домой, смеемся и болтаем, большинство из нас болтают и не могут полностью переварить пережитое. То, что произошло, вероятно, останется со мной навсегда. Это часть опыта, которую никогда не забудешь…»
Одним из наиболее ярких и трагических документов, свидетельствующих об уничтожении лиепайских евреев у маяка нацистскими преступниками и их пособниками, является любительское кино снятое в конце июля-начале августа 1941 года Рейнхардом Винером, немецким моряком из 707-й морской зенитной роты во время отпуска.
Интервью с ним было записано 27 сентября 1981 года в Яд Вашем. Предоставлено Bundesarchiv-Filmarchiv / Transit Film GmbH
Летом 1941 года Р. Винер, будучи проездом из Мемеля в Ригу приехал в Лиепаю и решил снять на свою кинокамеру «Kineкodak 8» несколько хороших кадров с достопримечательностями города и окружающий пейзаж.
Из интервью с Р. Винером:
«… это было в конце июля-начале августа. Был жаркий день. Мы пошли в парк с моим другом сержантом Вайзель (Weiyel). Нам на встречу выбежал солдат, совершенно расстроенный, рассказал о жестоком зрелище неподалеку и посоветовал нам туда не идти. Мы спросили почему, и он ответил, что там убивают евреев.»
«…Мы все-таки пошли к тому месту и увидели большое количество немецких солдат Вермахта и флота, а также мирных жителей возвращавшихся или отправляющихся на пляж. Они стояли вокруг вырытого рва как зрители.»
«…Со мной была моя кинокамера. Она всегда со мной. Я хотел это все заснять, потому, что я уже слышал от евреев, которые работали на флот, что члены их семьи не вернулись ночью домой. Их ловили на рынке или по дороге с работы латышские айзсарги или солдаты СС.»
«…Вначале я встал во втором ряду за солдатами приблизительно в 50 метрах от рва. И стал ждать что будет дальше. Всего я заснял убийство трех групп мужчин. Прошло немного времени как появился грузовик без тента с людьми. Я не знал сколько их т.к. я их не видел они лежали на дне грузовика. По углам, с 4 сторон стояли гражданские с желтыми повязками на рукаве и ружьями. Как только грузовик остановился, люди с желтыми повязками сразу выпрыгнули из грузовика. Кто-то что-то прокричал и евреи, (я сразу понял, что это они), поднялись. У них спереди и сзади были желтые заплатки.»
«…Звезды Давида на них я не увидел. Я хотел бы подчеркнуть, что я не видел все, что происходило вокруг, т.к. смотрел в объектив, у которого не был широкий обзор. Я видел только то, что снимал. Пленка была 15 метров длиною, и я должен был останавливать сьемку через каждые 7,5 метров, чтобы ее завести. Кроме того, из-за технических особенностей камеры сьемка не была возможна как один и непрерывный цикл. Поэтому не хватает отдельных кадров в середине фильма, которые могли бы дать полное представление о произошедшем. Затем люди с желтыми повязками опять что-то прокричали, и это видно в фильме, и люди стали выпрыгивать из грузовика через борт машины. Среди них были хромые и слабые. Мужчины поддерживали друг друга. Сначала они должны были выстроиться в ряд, прежде чем солдаты СС и латышская вспомогательная полиция их погнали к траншее. Затем евреев заставили прыгнуть в траншею и бежать до конца. Им пришлось стоять спиной к расстрельной команде. В тот момент, когда они прыгнули вниз, то вероятно, поняли, что с ними будет. Должно быть, они это почувствовали, потому что под ними уже был слой трупов, засыпанный тонким слоем песка.»
Во время кровавой акции с 20-25 июля 1941 года у маяка около 1100 мужчин были убиты, из которых 80% составляли еврейскую интеллигенцию города.
К концу июля 1941 года почти 2000 евреев, в основном мужчин, были задержаны и расстреляны.
Исследователи фактического места расстрела «у маяка», как принято коротко его обозначать, предполагают, что траншея, в которой до сих пор могут находиться останки погибших, проходила параллельно морю вдоль катакомб, которые сегодня расположены по обе стороны улицы Роню. Предположение основывается на том факте, что в годы войны улицы Роню не было и катакомбы, расположенные по обе стороны улицы, были между собой соединены.